Министерство образования и науки Российской Федерации

ФГАОУ ВО «КФУ им.В.И.Вернадского»

Медицинская академия им. С.И. Георгиевского

на тему: «Медицина и эксперименты на животных»

Выполнила:

студентка 2-го курса

202 – Ф группы

Небиева Сельвина

Симферополь – 2015

Экспериментирование на животных

Вопрос о допустимости экспериментов на животных является второй сложной нравственной проблемой в области взаимоотношения человека и животных, которую человечество пытается и не может пока решить. Современные представители медицины утверждают, что экспериментирование на животных является необходимым источником знаний для медицины и без него человечество не сможет бороться с болезнями. Однако эксперименты на животных, начавшиеся около 300 лет назад, занимают весьма незначительный отрезок истории медицины, которая достигла значительных успехов в разные эпохи, не пользуясь экспериментальными данными. Историю экспериментальной медицины можно разбить на три этапа. Первый этап начинается со времени деятельности анатома Андреаса Везалия в XVII веке и занимает два столетия: XVII и XVIII. Это период экспериментирования на животном без обезболивания - обезболивающие препараты были открыты только в начале XIX века; такие эксперименты получили название вивисекции и отличались чрезвычайной жестокостью. В эту эпоху общественное мнение практически не высказывалось по поводу жестокостей вивисекции, хотя отдельные писатели и ученые выражали свое негодование в адрес вивисекторов. Чтобы дать представление о вивисекции тех времен, достаточно привести некоторые рекомендации А. Везалиса (1514-1564): "Итак, то, что легкое следует движению грудной клетки, ясно из того, что, когда проведешь сечение в каком-нибудь промежутке ребер до полости грудной клетки, часть поврежденной стороны легкого опадает и более не растягивается с грудной клеткой, в то время как остальная часть легкого еще следует ее движению; но и она тоже вскоре опадает, если сделаешь сечение и в другой стороне полости грудной клетки. И, таким образом, хотя животное несколько времени двигает грудной клеткой, но умирает так же, как если бы было задушено... А дабы увидеть, естественно ли следует легкое за грудной клеткой, ты рассечешь в другом боку хрящи двух или трех ребер и, проведя сечения по промежуткам этих ребер, загнешь ребра по отдельности наружу и сломаешь их, чтобы устроить удобное место, через которою сможешь увидеть легкое нетронутого бока. Далее, сечение, которое я обещал описать выше, ты предпримешь на брюхатой собаке или свинье, хотя из-за голоса более подходяще взять свинью. Ведь собака, привязанная на некоторое время, иногда не лает и не воет, какую бы боль ты ей не причинил; иногда ты не можешь наблюдать, отнялся голос или вернулся. Итак, прежде всего животное, в то время как оно лежит навзничь с вытянутой шеей и свободным туловищем, надо крепчайшим образом, сколько ты в состоянии по своему старанию и по предоставленным тебе средствам, привязать к доске... Итак, теперь я провожу острой бритвой длинное сечение, чтобы оно разделило кожу и мускулы под нею до дыхательного горла, остерегаясь того, чтобы сечение не уклонилось в сторону и не повредило большую вену. Затем я беру в руки дыхательное горло, и, только с помощью одних пальцев отделяя его от налегающих на него мускулов, рассматриваю по его сторонам сонные артерии и протянувшиеся в него нервы шестой пары мозговых нервов; затем разглядываю также возвратные нервы, прикрепленные к сторонам дыхательного горла, которые иногда перевязываю, иногда перерезаю". Вторым этапом развития экспериментальной медицины следует считать XIX век, когда начались выступления общественности, осуждавшей проведение экспериментов с позиций этики. В XIX веке началось движение в защиту животных и были созданы первые организации, направленные против прекращения жестоких экспериментов. В конце XIX века - в 1878 году - в Великобритании был принят первый в мире закон в защиту экспериментальных животных, регламентирующий работу с ними, предписывающий использование обезболивающих препаратов. Однако болезненные эксперименты продолжались и в XIX веке; Ч. Дарвин писал, что мысль о них не дает ему спать по ночам, вызывает тошноту. Примером таких жестоких процедур на животных могут служить эксперименты Клода Бернара, прославившего себя изобретательностью, с которой он мучил животных. Примеры экспериментов, которые проводились в конце XIX века, приведены в книге "Жестокости современной науки", опубликованной в 1904 году. Так, Клод Бернар изучал влияние высоких температур на животных, помещая собак, кроликов и голубей в специальные печи и наблюдая за их гибелью. Животные погибали при температурах 90-100 градусов по Цельсию. Бернар пишет: "У животных наблюдаются всегда одни и те же характерные симптомы. Вначале животное слегка возбуждено. Скоро дыхание и обращение крови ускоряется. Животное открывает рот и начинает порывисто дышать. Скоро делается невозможным описать его страдания; под конец оно падает в конвульсиях, умирая обыкновенно с громкими криками". Третьим этапом развития медико-биологического эксперимента является XX век; для современной эпохи характерно, что критика эксперимента на животных стала более жесткой и ведется не только в нравственном плане, но и с позиций науки. Этот этап отличает участие врачей в движении за модификацию экспериментальной науки или даже за отмену экспериментов на живых животных. Несмотря на принятое законодательство и общественное мнение относительно вивисекции, и в наше время продолжаются жестокие эксперименты.

Постановка проблемы.

Ученые используют животных в биологических, физиологических и медицинских исследованиях, в тестах на токсичность различных продуктов и препаратов, в различных образовательных программах и т.п. Подсчитано, что ежегодно в мире используется 50-100 миллионов позвоночных животных. Большинство лабораторных животных специально разводят, однако некоторых ловят в дикой среде либо покупают на аукционах и в приютах. Животных при этом либо забивают, а затем исследуют их ткани и органы, либо проводят опыт под наркозом, из которого животные живыми уже не выходят, либо используют их как-нибудь иначе, с анестезией и без нее. Ученые используют подопытных животных, чтобы выяснить, как работает организм человека в здоровом состоянии и во время болезни; при разработке новых лекарственных препаратов, вакцин и т.п. в медицине и ветеринарии; для проверки новых лекарств, медицинских приборов, моющих средств и различных других химикатов, чтобы определить степень риска, грозящего человеку и среде; наконец, для того, чтобы углубить наши знания в области биологии. Некоторое количество животных используется в университетах и других учебных заведениях в качестве иллюстративного материала по анатомии и биологии, а также для обучения медиков технике различных манипуляций на живом организме. В настоящее время есть две точки зрения по рассматриваемой проблеме: запретить эксперименты, т.к. они аморальны, поскольку причиняют боль, страдания животным и даже приводят к их гибели, и допустить проведение экспериментов при соблюдении принципов гуманного отношения к животным, как необходимость для дальнейшего прогресса наук и благополучия человека. «Опыты на животных» часто называют «вивисекцией».

Животных использовали на протяжении всей истории науки. Самые ранние упоминания об опытах на животных встречаются в сочинениях древних греков II и I века до н. э. Аристотель и Эразистрат одними из первых провели опыты на живых животных. Древнеримский врач второго века нашей эры Гален практиковал вскрытия свиней и коз. В 1880-м году Луи Пастер доказал микробную природу некоторых болезней, искусственно вызвав сибирскую язву у овцы. В 1890-м Иван Павлов использовал собак для изучения условных рефлексов. Инсулин впервые выделили из собак в 1922-м году, что произвело революцию в лечении сахарного диабета. 3 ноября 1957 года собака Лайка первая из многих других животных побывала на орбите Земли. В 1970-х с использованием броненосцев были разработаны антибиотики и вакцины против лепры (проказы). В XX веке стали обязательны тесты на токсичность лекарств. В XIX веке контроль за лекарствами был менее строгими. Например, в США лекарство могло быть запрещено только после того, как нанесло вред людям. Однако после трагедии «Эликсира сульфаниламида» в 1937 году, когда этот препарат убил более 100 человек, конгресс США потребовал обязательного тестирования лекарств на животных. Другие страны выпустили схожие законы. До 20-ого века законы, регулирующие медикаменты, были слабы. Ныне все препараты проходят строгие испытания на животных перед лицензированием на использование человеком. Стоимость полного проведения (до 3-4 лет) опытов по тестированию медикаментов может составлять несколько миллионов долларов за вещество. Практически все достижения в медицине XX века каким-либо образом зависели от опытов на животных. Прежде чем оказаться на аптечном прилавке, препараты проходят многочисленные испытания на животных в течение 15- 20 лет. При этом на стадии ранних клинических испытаний 90% препаратов выбраковываются. В феврале 1997 года сообщили о рождении овечки Долли, клонированной из клетки взрослой овцы. Предыдущие 227 попыток провести клонирование не удались (овцы погибли). Долли выглядела здоровой, прожила шесть лет, родила нескольких ягнят. Но в 2003 году была подвергнута эвтаназии после начавшейся неизлечимой болезни лёгких. Несмотря на то, что рождение Долли было прорывом в науке, эксперимент вызвал дебаты о возможном клонировании не только овец, но и людей. За время интенсивного использования антибиотиков развились устойчивые к ним формы микроорганизмов. Всё меньше остается в руках врачей эффективных антибиотиков, так как старые, проверенные препараты уже не действуют. Если врач будет пользоваться "испытанными временем" антибиотиками, то больной сегодня может "неожиданно" умереть от воспаления аппендикса и перитонита или воспаления легких. Создание новых антибиотиков требует их проверки на лабораторных животных, а значит, и неизбежных смертей среди них, если новый испытуемый препарат оказывается неэффективным. Если отказаться от таких испытаний, то большинство живущих на Земле людей может стать жертвами эпидемий. Утверждения "защитников" прав животных, что животные "радикально отличаются от человека" и потому не могут служить модельными объектами, не верны. Ученые уже достаточно хорошо знают, в чем сходство и отличие физиологии каждого из видов лабораторных животных от физиологии человека. Мышей используют чаще остальных из-за их небольшого размера, низкой стоимости, лёгкости содержания и высокой скорости размножения. Они широко применяются для изучения наследственных заболеваний человека, так как 99 % генов мышей схожи с человеческими. Крыс часто используют в психологических исследованиях и в изучении раковых заболеваний. Этичность этого вопроса стоит не в полной отмене экспериментов над животными, а в сокращении летальных исходов и, по возможности, нанесении минимального вреда лабораторным животным. Человечество не способно полностью отказаться от экспериментов над животными. Как бы ни были хороши программы моделирования, они не всегда могут датьправильные результаты. Хотя надо признать, что эксперименты, проводимые на животных, иногда дают неверные результаты, но это случается реже. Говоря о том, что эксперименты на животных можно полностью заменить экспериментами на людях, так же подвергается сомнению. Так как на начальной стадии фармакологических исследований ученые только предполагают возможные результаты, а уже экспериментальным способом подтверждаются или опровергаются, поэтому вначале ученые не могут дать никаких гарантий, что испытуемый человек не скончается. Лишь небольшое количество людей согласятся стать подопытными на таких условиях, сколько бы им не платили. В этом вопросе речь идет о жизни не только животных, но и человека. Если спросить у людей, готовы ли они отдать свою жизнь за жизнь животного, не думаю, что они ответят положительно. А очень часто проводимые эксперименты подразумевают спасение человеческой жизни. Многие люди говорят об отмене экспериментов над животными, пока от них не зависит их собственная жизнь. В этом вопросе речь идет о жизни не только животных, но и человека. Если спросить у людей, готовы ли они отдать свою жизнь за жизнь животного, не думаю, что они ответят положительно. А очень часто проводимые эксперименты подразумевают спасение человеческой жизни. Многие люди говорят об отмене экспериментов над животными, пока от них не зависит их собственная жизнь. Испытания на животных - это неотъемлемая часть медицины. Именно животные должны быть первым звеном в цепочке исследования новейших лекарств. НО! это не значит, что мы должны бесцельно тратить их жизни. Мы должны учитывать то, что они такие же живые существа как и мы. Животные очень полезны при выявлении определённых первичных показателей (процент летального исхода и прочее). Также - животные имеют высокую скорость размножения, что очень важно: многие лекарства имеют тяжёлые побочные эффекты, многие могут сказываться на наследственности, могут создавать такие проблемы со здоровьем, которые проявляются лишь на потомстве. Мы не можем ждать, пока родится второе или третье поколение испытуемого человека, что очень долго и часто бессмысленно. Мыши же и крысы дают нам эту возможность - благодаря им мы можем отследить изменения в генетическом аппарате и вовремя остановить исследования или продажу, либо принять какие-то меры, исправить недочёты, ошибки. ЗАКОНЫ: 1. В США закон о благополучии животных и «Руководство по содержанию и использованию лабораторных животных» Национальной академии наук указывают, что над животными возможны любые эксперименты, если доказана их научная необходимость, что животному будут даваться обезболивающие (если это не будут мешать эксперименту). 2. Жестокое обращение с животными в Украине запрещено. В Законе о защите животных указано, что использовать четвероногих в экспериментах можно, если зверь при этом не страдает. Болезненные эксперименты должны проводиться под анестезией. 3. Опыты при испытании косметики включают проверку общей токсичности, раздражения кожи и глаз. Они запрещены в Нидерландах, Бельгии и Великобритании. 4. В России законодательное регулирование опытов на животных в настоящее время отсутствует. Опыты на животных регулируются приказом министерства здравоохранения СССР № 755 от 12 августа 1977 «О мерах по дальнейшему совершенствованию организационных форм работы с использованием экспериментальных животных»

«Против»

Противник опытов философ Том Риган считает, что животные обладают моральными правами, а их жизнь бесценна. Философ Бернард Роллин утверждает, что люди не обладают правами на животных и поэтому недопустимо использовать последних в собственных целях. Правительства Нидерландов и Новой Зеландии запретили использование обезьян в опытах, причиняющих страдания. В Японии ежегодно проводят панихиды по убитым в медицинских учреждениях животным. Производители косметики утверждают, что тестирование на животных безобидно и почти безболезненно для самих животных. Составьте собственное мнение об этом. 1. Тестирование на реакцию слизистой оболочки Тестируемый препарат закапывается в глаза и втирается. Для этого теста берут кроликов, поскольку у них почти не выделяются слёзы и поэтому тестируемый препарат в концентрированной форме остаётся в глазах минимум 24 часа! Последствием этого могут быть – сильнейшие раздражения и разъедание коньюктивы, и даже полное уничтожение глаза. Чтобы кролики не тёрли глаза лапами, их ставят в специальную установку. 2. Тест на поражение кожи Для этого теста также берут в основном кроликов. Это могут быть также другие животные – собаки, кошки и пр. Тестируемый препарат наносят на побритые и пораненные места. При этом возникают ужасные воспаления и экземы. Животных также обездвиживают в специальных приборах, чтобы они не могли чесаться и зализывать раны. Ежегодно миллионы жизней братьев наших меньших уносят болезненные эксперименты. Подопытных животных обжигают, ошпаривают, отравляют и замаривают голодом, подвергают электрическим разрядам и приучают к наркотикам, вызывают язвы желудка, артрит, рак, диабет, сифилис, СПИД. В военных исследованиях животных отравляют газом, расстреливают пластиковыми пулями и снарядами. Есть ли смысл испытывать новые лекарства и методы лечения на животных? Современная медицина насчитывает до 150 препаратов, прошедших испытания на животных и оказавшихся опасными для человека. Например, результатом использования успокоительного препарата для беременных женщин талидомида стало рождение 10.000 детей с отсутствием конечностей и уродствами. До этого препарат успешно прошёл испытания на животных и не показал никакой токсичности. В 60-х годах в Великобритании погибло 3.500 больных астмой, использовавших аэрозольные ингаляторы, прошедшие испытания на животных. Причины низкой эффективности экспериментов на животных определяются биологическими различиями между человеком и экспериментальными животными. Животные могут по-разному реагировать на один и тот же лекарственный препарат. Например, морфий оказывает угнетающее действие на организм человека, крыс и собак, но возбуждает кошек, коз и лошадей, аспирин ядовит для кошек, а пенициллин для морских свинок. Эксперименты на животных в биомедицинских исследованиях не являются достаточно эффективными. В настоящее время существуют альтернативы опытам на животных в фармакологии, хирургии, для тестирования косметики, бытовой химии, другой продукции и т.д., что может спасти жизни миллионов животных.

Вопросы и ответы об экспериментах на животных

многие из лекарств, которыми люди пользуются сегодня, были разработаны и проверены на животных, например, вакцина от полиомиелита. Вакцина от полиомиелита разрабатывалась двумя способами. Вакцина, созданная способом «ин витро» (то есть, под стеклом), при котором не требуются животные, была удостоена Нобелевской премии. Ту же вакцину, при изготовлении которой погиб почти миллионживотных, Нобелевский комитет отверг, потому что она была разработана крайне неэкономным способом. Конечно же, некоторые открытия были сделаны с помощью жестоких опытов на животных. Но то, что животные при этом использовались, не говорит о том, что для получения тех научных знаний НЕОБХОДИМО было их использовать. На протяжении всей истории медицины ученые уделяли очень мало внимания изучению тех методов, при использовании которых нет необходимости причинять вред животным. ученые просто обязаны использовать животных, чтобы избавить человечество от болезней. Гораздо больше человеческих жизней было бы спасено, если бы врачи вели пропаганду здорового образа жизни. Кроме того, новейшая технология позволяет заменить очень многие жестокие эксперименты гуманными альтернативами. В медицине есть проблемы, единственный ключ к разрешению которых - ставить жестокие опыты на людях. Но ведь ученые не делают этого, потому что понимают, что с нравственной позиции такой метод получения знаний недопустим.

если запретить тестирование на животных, то новые лекарства придется тестировать на людях. Нет, в данном случае не придется делать выбора между животными и людьми. Нет никакой гарантии, что лекарство безопасно для человека только потому, что оно успешно прошло тестирование на животных. У людей и животных физиология разная, поэтому результаты экспериментов над животными нельзя переносить на людей. Когда человек употребляет лекарство, проверенное на животных, он очень рискует, потому что один и тот же препарат может оказать разное, зачастую противоположное влияние на животных и человека.

если бы не было экспериментов над животными, как бы ученые проводили медицинские исследования? Такие способы как клинические и эпидемиологические наблюдения за людьми, работа с трупами и компьютерными моделями гораздо надежнее, быстрее, дешевле и гуманнее, чем эксперименты на животных. Ученые разработали из клеток человеческого головного мозга модель, называемую «микромозг», с помощью которой изучают опухоли головного мозга. Таким же образом созданы искусственная кожа и искусственный костный мозг. Теперь можно проверять токсичность различных веществ на мембране яйца, изготавливать вакцины из культур клеток.

РЕШЕНИЕ ПРОБЛЕМЫ

Некоторые ученые и правительства ряда стран требуют, чтобы страдания, как и само использование лабораторных животных, сводились к минимуму. Замещение опытов с животными опытами без их использования. Сокращение количества животных в экспериментах. Усовершенствование методов исследований, позволяющих минимизировать боль и страдания лабораторных животных, а также улучшить условия их содержания - в принципе использование животных для научных целей нежелательно, - по возможности следует применять методы, не требующие использования животных, - при существующем уровне знаний использование животных является неизбежным, - моральный долг ученых - гуманно относиться к подопытным животным, по возможности не причинять им боли и неудобства и постоянно стремиться изыскивать способы получения того же результата без привлечения живых животных. В некоторых медицинских и ветеринарных институтах, например, в Тимирязевской сельхозакадемии, изучают строение внутренних органов животных путем компьютерных опытов и видеофильмов. Страданий животных будет меньше, если в работе применяется высококачественная хирургическая техника и если операции выполняются опытными специалистами с пользованием нужной анестезии, анальгезии и обеспечением хорошего ухода за животными в период до и после хирургических вмешательств. Даже простые инъекции могут быть источником страданий, если их делают непрофессионально. Усыплять животных после экспериментов следует специальными безболезненными методами, чтобы минимизировать страдания. Кроме того существуют краткие своды правил, которых должен придерживаться каждый исследователь:

1.Уменьшение: уменьшение числа лабораторных животных в эксперименте. 2.Усовершенствование: усовершенствование эксперимента, чтобы улучшить условия содержания животных и уменьшить их страдания.

3.Замещение: Использование альтернативных методов в замен экспериментам на животных.Сюда могут быть отнесены эксперименты на клеточных культурах вместо целостного животного, использование компьютерных моделей, использование эпидемиологических данных. Таким образом, опыты на животных – это необходимое зло, которое мы терпим, соблюдая вышеуказанные законы, правила и предписания. В конце концов развитие научного прогресса, биотехнологии и биоэтики лишит нас предмета данного спора.

Существуют два различных подхода в рассмотрении необходимости использования животных в экспериментальной медицине. Согласно первому традиционному подходу, экспериментирование на животных является необходимым источником знаний для медицины и без него человечество не сможет бороться с болезнями. Согласно второму подходу, который стал отстаиваться защитниками животных во второй половине ХХ века и подтверждается многими исследованиями, эксперименты на животных не дают достоверной информации об эффективности тех или иных медицинских препаратов.

Во второй половине ХХ века ученые единодушно пришли к признанию необходимости проводить исследования с использованием экспериментальных животных, соблюдая определенные этические требования. Это стало обязательным условием проведения экспериментов на животных во всех странах мира. К таким требованиям относятся следующие: животное не должно испытывать боль, условия его содержаниядолжны быть максимально комфортными, а целесообразность экспериментов - доказанной. Результаты экспериментов, в которых животным причинялись излишние страдания, не могут быть представлены ни в научных журналах, ни на научных конференциях и съездах. Исследователь должен помнить, что на нем лежит ответственность за общее состояние экспериментальных животных. Они должны содержаться в хороших условиях, получать достаточное количество нужного корма и обслуживаться квалифицированными специалистами.

Те люди, которые проводят эксперименты над животными, связанные с разработкой новых операций или с применением новых медикаментов, те, которые прививают животным болезни, чтобы использовать затем полученные результаты для лечения людей, никогда не должны вообще успокаивать себя тем, что их жестокие действия преследуют благородные цели. В каждом отдельном случае они должны взвесить, существует ли в действительности необходимость приносить это животное в жертву человечеству. Они должны быть постоянно обеспокоены тем, чтобы ослабить боль, насколько это возможно. Именно благодаря тому, что животное, используемое в качестве подопытного, в своей боли стало ценным для страдающего человека, между ним и человеком установилось новое, единственное в своем роде отношение солидарности. Отсюда вытекает для каждого из нас необходимость делать по отношению к любой твари любое возможное добро. Когда я помогаю насекомому выбраться из беды, то этим я лишь пытаюсь уменьшить лежащую на человеке вину по отношению к другому живому существу. Там, где животное принуждается служить человеку, каждый из нас должен заботиться об уменьшении страданий, которые оно испытывает ради человека. Никто из нас не имеет права пройти мимо страданий, за которые мы, собственно, не несем ответственности, и не предотвратить их. Никто не должен закрыть глаза и не считаться с теми страданиями, которых он не видел. Никто не должен сам себе облегчать тяжесть ответственности. Если встречается еще дурное обращение с животными, если остается без внимания крик скота, не напоенного во время транспортировки по железной дороге, если на наших бойнях слишком много жестокости, если животное испытывает страдания от безжалостных людей или жестоких игр детей, - то во всем этом наша вина.

Галеты и эполеты

Французский исследователь Дидье Дезор из Университета Нанси опубликовал в 1994 году любопытную работу под названием «Исследование социальной иерархии крыс в опытах с погружением в воду». Изначально в опыте участвовало шесть классических белых лабораторных крыс. Когда приходило время кормежки, их помещали в стеклянный ящик с единственным выходом наверху. Этот выход представлял собой тоннель-лестницу, спускавшуюся на дно соседнего стеклянного резервуара, наполовину наполненного водой. На стене резервуара с водой размещалась кормушка, к которой крыса, вынырнув из тоннеля на дне, могла подплыть и выхватить оттуда галету. Однако, чтобы съесть ее, животному необходимо было вернуться обратно на твердую поверхность лестницы.

Очень быстро среди шести участников этого эксперимента сформировалась четкая иерархия. Две крысы стали «эксплуататорами»: сами они не плавали, а отнимали еду у трех эксплуатируемых пловцов. Шестая же крыса выбрала стратегию самообеспечения: она ныряла за галетами и успешно защищала их от рэкета. Самое удивительное состояло в том, что, сколько бы ученый ни повторял эксперимент с разными крысами, в итоге происходило точно такое же распределение ролей! Даже когда в группе объединяли только эксплуататоров, только рабов или только независимых, их сообщество возвращалось к исходной иерархии. Если же группу увеличивали, результат получался еще более впечатляющий. Доктор Дезор посадил в испытательную клетку двести крыс. Они дрались всю ночь. Утром там лежали три бездыханные жертвы социального катаклизма, а в крысином сообществе сформировалась сложная система подчинения. «Генералам» еду приносили «лейтенанты», которые отбирали ее у рабочих пловцов. При этом кроме «автономных», образовался еще и класс «попрошаек»: они не плавали и не дрались, а питались крошками с пола. Конечно, доктор Дезор не был бы настоящим ученым, если бы (используем эвфемизм, принятый в научной среде) не пожертвовал своих подопытных науке. После препарирования выяснилось, что все крысы в процессе эксперимента испытывали повышенный уровень стресса. Однако больше всех страдали вовсе не угнетенные пловцы, а эксплуататоры!

Вселенная-25

Однажды доктор Джон Б. Калхун решил создать мышиный рай. Взял бак два на два метра, установил в нем перекрытия, проложил систему тоннелей с индивидуальными отсеками и поилками и запустил в этот рай четыре пары здоровых, генетически безупречных мышей. В баке всегда было +20 С, каждый месяц его чистили и набивали кормом и материалом для гнезд. Во «Вселенной-25», как Калхун назвал бак, царил золотой век. Через сто дней, осознав свое счастье, грызуны начали бешено размножаться. Население удваивалось каждые 55 дней, и никакого изгнания за грехопадение не предвиделось. Однако еще в момент своего создания «вселенная» была обречена. Ведь номер 25 выбрали неслучайно.

Это был уже 25-й эксперимент на крысах и мышах, и каждый раз рай превращался в ад. Мышам, к 315-му дню размножившимся до 600 особей, уже категорически не хватало пространства. Общество начало стремительно разрушаться. Сформировались любопытные классы: «нонконформисты», которые сгрудились в центре и регулярно нападали на владельцев гнезд, «прекрасные» – самцы, которые не интересовались размножением и ухаживали исключительно за собой, и, наконец, «средний класс», который пытался любой ценой сохранить привычный уклад. В баке процветало насилие, свальный грех и даже каннибализм. В конце концов 90% самок репродуктивного возраста покинули популяцию и поселились в изолированных гнездах в верхней части бака. На 560-й день со «Вселенной-25» фактически было покончено. Популяция достигла пика в 2200 особей, рождаемость упала, редкие беременности кончались убийством детенышей. Возросшая смертность не спасла рай: последние восемь мышей умерли одна за другой, так и не вернувшись к привычным ролям и не пытаясь завести детенышей! В своей работе «Плотность популяции и социальные патологии» Калхун вместе со «Вселенной-25» похоронил и все человечество: «Еще до того, как нам перестанет хватать ресурсов, люди задохнутся в своих городах!»

Морфий и развлечения

В конце 1970-х годов канадский исследователь Брюс К. Александер пришел к выводу, что крысам не хватает развлечений (вообще-то создается ощущение, что к такому выводу пришли все ученые из нашей подборки и крысы тут совершенно ни при чем). Доктор Александер не был слишком оригинальным: он решил исследовать формирование наркотической зависимости. Канадский ученый вызвался доказать, что устойчивое привыкание крыс к наркотикам, которое доказывают многочисленные опыты, вызвано тем, что подопытные животные были заперты в тесных клетках и им не оставалось ничего другого, кроме как развлекать себя инъекциями. Для подтверждения своей теории доктор Александер построил своеобразный крысиный парк развлечений – просторное жилище, в котором были тоннели, беличьи колеса, мячи для игры, уютные гнезда и обилие пищи. Туда заселили 20 разнополых крыс. Контрольная же группа теснилась в классических клетках. И тем и другим были поставлены две поилки, в одной из которых была обычная вода, а в другой – подслащенный раствор морфия (крысы – сластены и поначалу отказываются пить наркотический раствор из-за его горечи). В итоге теория Александера полностью подтвердилась. Жители клеток очень быстро подсаживались на морфий, а вот счастливые обитатели парка поголовно игнорировали наркотик. Правда, некоторые из парковых крыс пробовали воду с морфием несколько раз, словно желая удостовериться в полученном эффекте (как правило, это были самки), но ни одна из них не показала признаков регулярной зависимости. Как и положено творцу, доктор Александер не мог отказать себе в удовольствии поиграть судьбами своих подопечных и на определенном этапе поменял местами некоторых парковых и клеточных крыс. Вполне логично, что грызуны, скоропостижно и необъяснимо оказавшиеся в стесненных жилищных условиях, немедленно пристрастились к морфию. А вот те, кто был перемещен в парк из клеток, оказались более хит­рыми. Они продолжали употреблять наркотик, только менее регулярно – ровно в той степени, чтобы сохранять эйфорию, но быть в состоянии исполнять свои основные социальные функции.

Эксперимент над экспериментатором

Логическим завершением этой череды беспощадных экспериментов над животными, мы считаем, стал эксперимент над людьми с участием крыс, который провел психолог доктор Розенталь в Гарварде в 1963 году. Он предложил своим студентам потренировать крыс проходить лабиринт. При этом половине студентов было сказано, что у них крысы специальной интеллектуальной породы, которая очень быстро обучается. Вторая половина студентов работала с «обычными крысами». После недельной тренировки учителя «интеллектуальных» грызунов получили ощутимо более высокие результаты, чем студенты, которые тренировали «обычных».

Как ты, вероятно, догадался, крысы были абсолютно одинаковыми. Что ж, во-первых, это доказывает, что никогда не надо верить первому встречному профессору и соглашаться на сомнительные эксперименты: не факт, что ты в итоге не окажешься их объектом. Во-вторых, часто вера в тот или иной исход эксперимента влияет на сам эксперимент.

Деньги, обезьяны и проституция

Двое учёных из Йельского университета (экономист и психолог) решили научить обезьян пользоваться деньгами. И у них получилось.

Идею денег, как оказалось, могут усваивать существа с крохотным мозгом и потребностями, ограничивающимися едой, сном и сексом. Капуцины, на которых проводился эксперимент, – считаются зоологами одними из самых глупых приматов.

"На первый взгляд, и в правду может показаться, что им в жизни больше ничего и не нужно. Вы можете кормить их конфетами весь день и они буду уходить и приходить, уходить и приходить за ними постоянно. Может показаться, что капуцины – ходячие желудки", – говорят учёные.

Американские этологи провели эксперимент по введению «трудовых» отношений в стае капуцинов. Они придумали в вольере «работу» и «универсальный эквивалент» – деньги. Работа состояла в том, чтобы дергать рычаг с усилием в 8 килограммов. Значительное усилие для некрупных обезьян. Это для них настоящий малоприятный труд.

За каждый качок рычага обезьяна стала получать ветку винограда. Как только капуцины усвоили простое правило «работа = вознаграждение», им тут же ввели промежуточный агент – разноцветные пластмассовые кружочки. Вместо винограда они стали получать жетоны разного «номинала». За белый жетон можно было купить у людей одну ветку винограда, за синий – две, за красный – стакан газировки и так далее.

Вскоре обезьянье общество расслоилось. В нём возникли те же самые типы поведения, что и в человеческом сообществе. Появились трудоголики и лодыри, бандиты и накопители. Одна обезьяна умудрилась за 10 минут поднять рычаг 185 раз! Очень денег хотелось заработать. Кто-то предпочитал работе рэкет и отнимал у других.

Но главное, что отметили экспериментаторы, у обезьян проявились те черты характера, которые ранее не были заметны – жадность, жестокость и ярость в отстаивании своих денег, подозрительность друг к другу.

В продолжение изучения экономического поведения, обезьянам вручили другие «деньги» в виде серебряных дисков, с отверстием в середине. Через несколько недель капуцины усвоили, что за эти монетки можно получать пищу. Экспериментатор, который в молодости увлекался марксизмом, не стал проверять, правда ли труд превращает обезьяну в человека. Он просто раздал обезьянам эти монетки и научил использовать их для покупки фруктов. Перед этим выяснили, кто что любит, чтобы установить для каждой из обезьян свою шкалу предпочтений.

Сначала такса была единой – за кислое яблоко и кисть сладкого винограда просили одинаковое количество монет. Естественно, яблоки не пользовались успехом, а запасы винограда таяли. Но картина резко поменялась, когда цена на яблоки вдвое снизилась. После довольно долгого замешательства обезьяны решали практически полностью потратить свои монеты на яблоки. И только изредка позволяли себе полакомиться виноградом.

В один из дней, когда все подопытные животные в общей клетке уже знали, что одни предметы стоят дороже, а другие дешевле, одна из обезьян проникла в отсек, где хранилась коммунальная касса и присвоила все монетки себе, отбиваясь от людей, пытавшихся отобрать у нее металлическую добычу. ТАК ОБЕЗЬЯНЫ СОВЕРШИЛИ ПЕРВОЕ "ОГРАБЛЕНИЕ БАНКА".

Прошло еще несколько дней и КАПУЦИНЫ ОТКРЫЛИ ДЛЯ СЕБЯ

ФЕНОМЕН ПРОСТИТУЦИИ. Молодой самец дал монетку самке. Ученые думали, влюбился и сделал подарок. А нет, «девочка» вступила за деньги с кавалером в половую связь, а затем пошла к окошку, за которым дежурили ученые, и купила у них несколько виноградин. Все остались довольны: и обезьяны, и учёные. Обезьяны освоили либерально-капиталистические отношения, а ученые защитили докторскую.

Социальное поведение

Клетка. В ней 5 обезьян. К потолку подвязана связка бананов. Под ними лестница. Проголодавшись, одна из обезьян подошла к лестнице с явными намерениями достать банан. Как только она дотронулась до лестницы, открывается кран и ВСЕХ обезьян обливают очень холодной водой.

Проходит немного времени, и другая обезьяна пытается полакомиться бананом. Та же ледяная вода. Третья обезьяна, одурев от голода, пытается достать банан, но остальные хватают ее, не желая холодного душа.

А теперь, уберите одну обезьяну из клетки и замените ее новой обезьяной. Она сразу же, заметив бананы, пытается их достать. К своему ужасу, она видит злые морды остальных обезьян, атакующих ее. После третьей попытки она поняла, что достать банан ей не удастся.

Теперь уберите из клетки еще одну из первоначальных пяти обезьян и запустите туда новенькую. Как только она попыталась достать банан, все обезьяны дружно атаковали ее, причем и та, которую заменили первой (да еще с энтузиазмом).

И так, постепенно заменяя всех обезьян, вы придете к ситуации, когда в клетке окажутся 5 обезьян, которых водой вообще не поливали, но которые не позволят никому достать банан.

О традициях

В пустой комнате 5 шимпанзе. В центре комнаты лестница, сверху лежит банан. Когда первая обезьяна замечает банан, она лезет за ним по лестнице, чтобы схватить и съесть. Но как только она приближается к фрукту, с потолка на нее обрушивается струя ледяной воды и сбивает вниз. Другие обезьяны тоже пытаются забраться на лестницу. Всех сбивает вниз струя холодной воды, и они отказываются от попыток взять банан.

Воду выключают, а одну вымокшую обезьяну заменяют новой, сухой. Не успевает она войти, старые пытаются не дать ей забраться на лестницу, чтобы ее тоже не окатило водой. Новая обезьяна не понимает, в чем дело. Она видит только группу собратьев, мешающих ей взять вкусный фрукт. Тогда она пытается прорваться силой и дерется с теми, кто не хочет ее пропускать. Но она одна, и четыре прежних обезьяны берут верх.

Другую промокшую обезьяну заменяют новой сухой. Как только она появляется, предшественник, подумавший, что именно так нужно встречать новичков, набрасывается на нее и колотит. Новичок даже не успевает заметить лестницу и банан, он уже вне игры.

Затем третью, четвертую и пятую вымокших обезьян заменяют по очереди сухими. Каждый раз, как только новички появляются, их колотят. Прием становится с каждым разом все более жестоким. Обезьяны все вместе бросаются на новичка, как будто стараясь улучшить ритуальный прием.

В финале на лестнице по прежнему лежит банан, но пять сухих обезьян оглушены постоянной дракой и даже не думают приблизиться к фрукту. Их единственной заботой является следить за дверью, откуда появится новая обезьяна, чтобы скорее напасть на нее.

Почему так происходит? Потому что у них тут уже ТАК ПРИНЯТО.

1. Курение очень долго не считали причиной рака. Еще бы -- попробуйте заставить крыс курить!

2. И бензол не считали вредным веществом, так как у животных он не вызывал лейкемии.

3. Хотя мышьяком травили людей издавна, канцерогеном он не считался до 1977 года.

4. Асбест не оказал на животных вредного воздействия, хотя у людей он вызывает рак.

5. Известно, что оральные контрацептивы иногда вызывают формирование тромбов. У женщин. А у собак, наоборот, эти препараты снижают способность крови собираться в сгустки.

6. Микрохирурги решили, что они хорошо освоили радиальную кератотомию (операцию по улучшению зрения) на кроликах. Но первые люди, прооперированные по той же модели, ослепли. Дело в том, что роговица кролика может регенерировать изнутри, а человеческая только снаружи. Теперь такие операции проводят только на внешнем слое роговицы.

7. Циклоспорин А подавляет реакцию отторжения при пересадке органов и тканей у человека. Но его долгое время не применяли, так как опыты на животных не дали обнадеживающих результатов.

8. Эксперименты на животных не смогли предсказать токсического воздействия на человека препарата метоксифлурана. Многие люди в результате лишились почек.

9. Дозировка препарата изопротеренола для лечения астмы была выверена на животных. Но 3500 астматиков умерли в Великобритании в результате передозировки лекарства.

10. Препарат домперидон поступил на рынок, чтобы избавить пациентов от тошноты и рвоты. Однако у человека он вызывает еще и сбой сердечного ритма. У собак его не возникало, даже когда дозу увеличивали в 70 раз.

11. Лекарство для снижения веса на основе фенфлурамина стало причиной нарушения работы сердечных клапанов у человека. Хотя у животных сердце работало как часы.

12. Растение дигиталис использовалось в медицине веками для лечения сердечных заболеваний. Однако препараты на основе дигиталиса не производили, так как у животных он вызывал сильное повышение кровяного давления. Понадобились десятилетия, чтобы здравый смысл победил. Новый препарат дигоксин спас много жизней. А сколько жизней он не успел спасти из-за нелепой отсрочки!

13. Опыты на животных показали, что кортикостероиды помогают при заражении крови. Но человек отреагировал иначе: "лечение" ими увеличило смертность при сепсисе.

14. Несмотря на то что пенициллин не показал свою эффективность в опытах с кроликами, Александр Флеминг все равно воспользовался этим антибиотиком для лечения пациента -- ничего другого просто не было. Хорошо еще, что первые эксперименты Флеминг провел не на морских свинках и хомяках. Иначе пенициллин так бы никогда и не дошел до нас. Ведь этих животных он убивает.

15. Опыты на животных дали ученым неверное представление о скорости размножения вируса СПИДа. Исходя из ложной информации, они назначали пациентам неправильное лечение.

Эксперименты на животных , ученые и защитники животных давно спорят об этом. В этой статье мы рассмотрим плюсы и минусы и попробуем проанализировать, какой эффект имеют эксперименты на животных .

Если спросить ученых, почему они экспериментируют на животных, они ответят, потому что животные похожи на нас. Если спросить исследователей хорошо ли это с нравственной стороны использовать животных, они ответят, что животные не похожи на нас. Эксперименты на животных опираются на логическое противоречие.

Трудно сравнивать важность человеческой жизни с жизнью животных. Полагают, что животные подходящий материал для лабораторных исследований в области косметики, парфюмерии, а так же медицины. А потом полученные результаты проверяют на группе людей.

Эта практика породило много споров среди самих экспериментаторов и активистов по защите прав животных. Они полагают, что эта практика является самой бесчеловечной и унизительной для животных, которые не могут себя сами защитить. В результате этих споров появилось несколько плюсов и минусов против экспериментов на животных, которые дадут вам ясную картину о применении этой практики.

Плюсы экспериментов на животных.

В то время как многие из нас могут спорить о рассмотрении за и против экспериментов на животных, мы должны знать о том факте что в прошлом было много прорывов, особенно в мире медицины, которые были сделаны посредством таких экспериментов.

1 Исследование на животных оказалось выгодным в течение долгого времени, чтобы предохранить людей от использования определенных токсичных препаратов и других продуктов. Во многих странах это принудительно распространено для наркотиков, которые будут проверены на животных прежде, чем они будут проданы на рынке, чтобы минимизировать их побочные эффекты.

В таком случае, если бы эксперименты на животных были бы запрещены, весь человеческий род находился бы на грани уничтожения, поскольку большая часть исследований в медицине зайдет в тупик.

2.Некоторые полагают, что, если испытание на животных призвано для того, чтобы минимизировать возможность боли и смерти, это нормально, чтобы проводились эксперименты, которые могут привести к большим прорывам в современной медицине. Эти люди полагают, что сокращение человеческого страдания должно быть основным приоритетом, и если животные должны пострадать немного, чтобы защитить все человечество, это вполне приемлемо.

3.Существуют виды животных, которые очень походят на человека, одними из таких животных являются шимпанзе, у которых 99%генов схожи с человеческими. Также, тесты, выполненные на таких особях, являются важными индикаторами эффекта различных продуктов и наркотиков на человеческое тело. Наряду с ними, есть несколько других животных, которые напоминают человека и поэтому, эксперты полагают, что результаты таких тестов окажутся эффективными. Также считается, что это бесчеловечно, чтобы выполнять такие тесты на людях, когда есть различные виды животных, которые могут быть идеальным материалом для исследований.

С другой стороны жестокое обращение с животными, которое происходит во время экспериментов, не может быть оправдано.

Давайте рассмотрим минусы экспериментов над животными.

1, В то время как активисты защиты прав животных полагают, что это бесчеловечно и негуманно проводить опыты на животных, так как животное, не может дать согласие на проведение эксперимента.

2.Некоторые животные, на которых проводятся тесты, не очень близки к человеческой физиологии, такие как кролики и крысы. Никогда нельзя гарантировать, что один и тот же препарат, испытанный на человеке и на животном будет обладать тем же самым эффектом. Если такая процедура пойдет не так, как надо, как можно рассматривать животных, таким образом, если угрозе может подвергнуться и животное и человеческая жизнь?

Кроме того, такие животные, как шимпанзе и обезьяны так же подобны людям, это означает, что у них также есть интеллект и сознание. Разве это не столь же бесчеловечно, чтобы экспериментировать на животных, которые все чувствуют как люди?

3, Как отмечалось ранее, основанные на различной статистике испытания на животных не дают стопроцентного результата. При экспериментах не всегда есть возможность рассчитать правильное количество и тип анестезии, которая уменьшит их страдание. Кроме того животные держатся изолированно от естественной среды обитания, то есть животное обречено жить в неволе до конца своих дней.

4.Испытание препаратов помогающих в лечении СПИДа, онкологии и различных инфекционных заболеваний очень сильно отражается на здоровье животных. Как, было сказано ранее, у животных нет способности выразить боль и страдание, и именно этот недостаток, люди используют в своих интересах, чтобы выполнить эти опасные эксперименты на них.

У каждого аргумента есть свои за и против, и подобное происходит и с этой темой. Ученые считают животных ничего не стоящими объектами, у которых нет иной цели, кроме как служить средствами для экспериментов, которые принесут пользу только человеческому роду. Как можно заметить эта целая проблема, и соответствующие за и против появляются из наших эмоций.

Опыты на животных: за и против

Об использовании животных в клинических исследованиях лекарственных препаратов говорили заведующий лабораторией экспериментальных животных биологического факультета МГУ Владимир Сергеевич Попов и биолог, президент Центра защиты прав животных "ВИТА" Ирина Юрьевна Новожилова.

Заведующий лабораторией экспериментальных животных биологического факультета МГУ Владимир Попов заявил, что "в России существует огромная проблема – отсутствие адекватного медикаментозного лечения". Выход из создавшейся ситуации один, считает он, - нужно "выводить новые препараты в аптеки". А новые лекарства можно получать лишь с помощью экспериментов на животных, отметил биолог.

Владимир Попов рассказал, что сегодня "никто не проводит эксперименты так, как это делалось в эпоху Павлова". "Этот процесс подвержен гуманизации, - отметил он. - Животные в обязательном порядке проходят анестезию". Также, по его словам, "вводятся замещающие технологии, которые позволят заменить животных в экспериментах". Но для того, чтобы исследования были качественными, приходится использовать животных, полностью отказаться от этого еще нельзя, подчеркнул специалист.

Относительно проведения опытов на животных во время учебного процесса заведующий лабораторией пояснил, что существуют "муляжи, компьютерные программы", однако о том, чтобы "в профильных специальностях" заменить животных на что-то другое, сейчас "речи не идет". "Мы вынуждены проводить эксперименты на животных, - заявил он. - Вынуждены учить этому студентов". "Наши образовательные стандарты не позволяют полностью отказаться от использования животных в учебном процессе", - добавил ученый.

Его оппонент, биолог, президент Центра защиты прав животных "ВИТА" Ирина Новожилова выразила уверенность, что сегодня в клинических исследованиях "животные могут и должны быть заменены". "В нашем веке, - объяснила она, - встал вопрос об осуждении экспериментов с научной точки зрения". К примеру, по словам Новожиловой, появились сомнения: действительно ли "организм другого биологического вида" наиболее эффективно использовать "в изучении человека", ведь "процент совпадений реакций у людей и животных слишком невелик - от 20 до 25 %".

Ирина Новожилова рассказала, что "проработала в науке 11 лет" и знает: зачастую во время опытов на животных "анестезии бывает недостаточно", или ее вообще "не используют" - то есть эти опыты не такие и гуманные, какими их пытаются представить ученые.

Кроме того, добавила эксперт, "сегодня не разрабатывают" новые лекарства, а "используют производные уже давно изученных препаратов", "уже накоплена огромная аналитическая база, как препарат поведет себя в организме человека". Поэтому "на первом этапе можно отсеять токсичные препараты" без проведения опытов на животных, уверена она.

Новожилова обратила внимание на то, что с 2009 года во всех странах Евросоюза косметические компании стали отказываться от опытов на животных. Специалист уверена, что в нашей стране тоже нужно стремиться к этому.

В учебном процессе, уверена биолог, есть "огромное количество альтернатив" использованию животных для опытов. Это и "муляжи, и манекены, и симуляторы, и компьютерные программы". Она отметила, что уже "в 11 вузах отменили опыты на животных".

В заключение президент Центра защиты прав животных отметила, что в нашей стране "не существует никакого законодательства" относительно "защиты подопытных животных".

В Москве открывается международная научная конференция "Этические вопросы проведения клинических исследований лекарственных препаратов". Одной из тем обсуждения станут опыты над животными. Ежегодно сотни кроликов, собак и крыс погибают в лабораториях. Исследования заказывают крупные фармацевтические и косметические корпорации.

Опыты на животных: мы против!!!

Насколько отказ от использования животных отразится на человеке?

Ежегодно в лабораториях мира используют от 50 до 100 миллионов позвоночных животных. Использование беспозвоночных никак не контролируется, учет количества не ведется. Опыты проводятся в университетах, медицинских училищах, фармацевтических компаниях, фермерских хозяйствах, оборонных предприятиях и коммерческих лабораториях. Опыты относятся к генетике, биологии развития, этологии, ксенотрансплантации, тестирования лекарств, косметики и бытовой химии. Большинство животных используются в единственном опыте, который может длиться несколько минут, месяцев или лет, после которого подвергаются эвтаназии или умирают в процессе эксперимента.

В США каждый год используют 20 миллионов мышей и крыс. Мыши широко применяются для изучения наследственных заболеваний человека, так как 99 % их генов схожи с человеческими. Крыс часто используют в психологических исследования, тестах на токсичность и в изучении раковых заболеваний. Крысу, используемую в эксперименте по изучению фазы быстрого сна, сажают на маленькую платформу, окруженную водой. Каждый раз, когда крыса засыпает, она падает в воду, просыпается и возвращается на место. Кроликов используют в опытах на раздражение слизистой глаза. Кошек чаще всего используют в неврологических исследованиях. В 2000 году в США использовали более 25 000 кошек. Собаки широко вовлечены в исследование человеческих заболеваний в области кардиологии, эндокринологии, костей и суставов. Около 65 000 приматов ежегодно используются в опытах в США и Европе. Человекообразных обезьян часто используют в токсикологических тестах, для изучения СПИДа и гепатита, ксенотрансплантации, процессов размножения, неврологических, психологических, генетических исследованиях. Обезьян также использовали для разработки вакцины против полиомелита и методов глубокой стимуляции мозга.

Зачастую эксперименты над животными проводятся не ради спасения жизней людей, а для испытания лосьонов, красок для волос. Несмотря на то, что в Европе запрещено тестирование косметических продуктов на животных, животные используются в опытах при производстве препаратов типа ботокс, применяющихся в косметической индустрии, но классифицируемых как лекарственные средства. В 2008 году американское Агентство по перспективным оборонным научно-исследовательским разработкам (DARPA) использовало живых свиней для изучения последствий взрыва самодельных бомб.
Эксперименты на животных проводились еще с древних времен. Самые ранние упоминания об опытах на животных встречаются в сочинениях древних греков II века до н. э. Аристотель (384-322 до н. э.) и Эразистрат (304-258 до н. э.) одними из первых провели опыты на живых животных. Древнеримский врач второго века нашей эры Гален известный, как «отец вивисекции», практиковал вскрытия свиней и коз. Арабский врач Ибн Зухр в XII веке отрабатывал методы хирургии на животных.

В 1880-м году Луи Пастер доказал микробную природу некоторых болезней, искусственно вызвав сибирскую язву у овцы. Его современник Иван Павлов использовал собак для изучения условных рефлексов. Инсулин впервые выделили из собак в 1922-м году, что произвело революцию в лечении сахарного диабета. В 1970-х с использованием броненосцев были разработаны антибиотики и вакцины против проказы. В 1974-м году Рудольф Яниш создал первое генетически модифицированное млекопитающее, интегрировав ДНК из вируса в геном мыши. Еще один прорыв в генетике был сделан 1996-м году, когда родилась овечка Долли (первое клонированное млекопитающее).
Законодательно эксперименты на животных были введены после того, как от новых неиспытанных медикаментов погибли многие люди и многие дети родились уродами. В 1937 году после трагедии «эликсира сульфаниламида» (этот препарат убил более 100 человек) конгресс США потребовал обязательного тестирования лекарств на животных. Другие страны приняли схожие законы. В 1960-х после «талидомидовой» трагедии стало обязательным тестирование лекарств на беременных животных.

Впоследствии выяснилось, что лекарства, испытанные на животных, порою совсем иначе проявляют себя в человеческом организме, нанося ему непоправимый вред. Человеческая стоимость экспериментов на животных представлена в книге доктора Роберта Шарпа «Наука проходит испытание», в которой приведены сотни веских свидетельств, подтверждающих неудачи и упущенные возможности, которые произошли из-за экспериментов на животных. Он считает принятие вивисекции самой большой медицинской ошибкой в истории человечества:
«Иногда утверждается, что эксперименты на животных ответственны практически за все медицинские открытия, которые были в истории. Такая пропаганда говорит, что для лечения человеческих болезней нужны эксперименты на животных. Тем не менее, невзирая на все страдания и использованные средства, люди не становятся намного здоровее. Катастрофы, такие как не предсказанные смертельные побочные действия лекарств, напрямую связаны с методами тестирования на безопасность. Но, к нашему стыду, провал экспериментов на животных не становится темой передовиц, хотя так должно было бы быть.

Поэтому неразумно переносить информацию, касающуюся лекарств, с одного вида на другой. Казалось бы, такие же здравые выводы будут сделаны и применительно к человеческой медицине. Знания можно получить с помощью популяционных исследований человека, клинических наблюдений за пациентами, которые больны или умерли, работы со здоровыми добровольцами, экспериментов с человеческими тканями которые проводятся в пробирке, а также компьютерных моделей, сделанных на основе информации от человека. Все эти способы непосредственно применимы к человеку. Американский национальный институт здоровья тратит больше на работу с животными, чем на исследование нашего собственного вида! Выглядит все так, как будто межвидовые различия совершенно исчезли, потому что в своей пропаганде сторонники экспериментов на животных редко о них упоминают».

На самом деле вопрос спасения подопытных животных тесно сопряжен с вопросом спасения людей от самой современной медицины. Проблема не только в том, что организм человека отличается от организмов животных, а в том, что сами люди отличаются друг от друга генетически, что одному спасение, то другому – смерть. В те дни, когда врачи бастуют, смертность резко падает. Неоправданный прием лекарств является одной из главных по распространённости причиной смерти. Прививки и неоправданное хирургическое вмешательство – причина миллионов смертей. По словам Оливера Уэндлл Холмса, американского врача: “Если бы вся медицина была выброшена в океан, это было бы хуже для рыб и лучше для пациентов”.

Борьба против вивисекции

В прошлом против вивисекции выступали королева Виктория, Махатма Ганди, Вольтер, Самуэль Джонсон, лорд Шафтсбери, Виктор Гюго, Джон Раскин, Роберт Браунинг, Рихард Вагнер, Чарльз Диккенс, К.Г.Юнг, доктор Альберт Швейцер, К.С.Льюис и Джордж Бернард Шоу.
В 1655 году Эдмунд О’мира и другие утверждали, что физиология животных делает результаты экспериментов недостоверными. Также высказывались возражения с позиции этики - благо человека не оправдывает страдания животных. Клод Бернар, известный, как «принц вивисекции» и отец физиологии, писал в 1865-м году: «Наука о жизни - это восхитительный и сверкающий зал, попасть в который можно только через большую, грязную кухню». Его жена Мэри Франсуа Мартин основала первое анти-вивисекционное общество во Франции в 1883 году.

В 1822 году Британский парламент принял первый закон в защиту животных. А в 1876 году - первый закон об опытах на животных. Закон поддержал Чарльз Дарвин, который писал Рею Ланкестеру в марте 1871 года: «Ты спрашивал о моем отношении к вивисекции. Я совершенно согласен, что она оправдана для исследований по физиологии, но не ради отвратительного и мерзкого любопытства».
В 1860-х Генри Берг основал «Американское общество по предотвращению жестокости к животным» (ASPCA), а в 1883 году - Американское общество против вивисекции (AAVS). Благодаря его деятельности в 1966-м году в США был принят закон о благополучии животных, а также впоследствии «Руководство по содержанию и использованию лабораторных животных» Национальной академии наук, которые указывают, что использование животных допустимо в любых экспериментах, если доказана их научная необходимость. Учёных США обязали консультироваться с экспертами «Комитетов по содержанию и использованию животных» (IACUC), созданными при всех финансируемых из бюджета научно-исследовательских центрах.

В России законодательное регулирование опытов на животных отсутствует. Опыты на животных регулируются приказом министерства здравоохранения СССР № 755 от 12 августа 1977 года «О мерах по дальнейшему совершенствованию организационных форм работы с использованием экспериментальных животных».
Во многих странах предпринимаются попытки найти альтернативы использованию животных в образовательном процессе. Хорст Шпильман, директор центрального офиса по сбору и оценке альтернатив по опытам на животных (Central Office for Collecting and Assessing Alternatives to Animal Experimentation), в 2005 году сказал, что «во многих странах, чтобы стать доктором, ветеринаром или биологом, уже не нужно проводить опыты на животных».

Противник опытов философ Том Риган считает, что животные являются «субъектами жизни», обладают моральными правами, а их жизнь бесценна. Однако ради сохранения жизней людей допустимо убивать животных. Философ Бернард Роллин утверждает, что люди не обладают правами на животных и поэтому недопустимо использовать последних в собственных целях, не приносящих пользу самим животным. Философ Питер Сингер считает пользу человека недостаточным обоснованием причинению страданий животным ради пользы человека. Экспериментирование на любой особи недопустимо, если эта особь не может дать на то согласие или извлечь пользу для себя.

Один из наиболее известных инцидентов с опытами на животных в США произошел в городе Сильвер Спринг. Летом 1981 года активист движения за права животных Алекс Пачеко, один из основателей организации PETA, устроился на работу в лабораторию Института изучения поведения (Institute of Behavioral Research).Ученый лаборатории Едвард Тауб перерезал нервы, ведущие к пальцам, ладоням, рукам и ногам обезьян (ради изучения нейропластики и поиска новых методов лечения инсульта). И затем с помощью электрошока заставлял их использовать те части тела, которые они не могли чувствовать. Пачеко сделал фотографии обезьян, пригласил ветеринаров, зоопсихологов и полицию. Тауб был арестован и обвинен в жестоком обращении с животными (первое подобное обвинения в США ученому). Однако в дальнейшем суд штата Мэриленд постановил, что законодательство о запрете жестокого обращения в животными штата не распространяется на лаборатории, финансируемые из федерального бюджета. Обвинения были сняты. Однако конгресс США несколько расширил действие закона о благополучии животных.

В мае 1984 года активисты «Фронта освобождения животных» тайно проникли в лабораторию по изучению травм головы Пенсильванского университета, где исследователь Томас Дженнарелли вызывал травмы головного мозга у обезьян, закрепляя их головы в специальном шлеме и нанося удары гидравлическим молотом. Активисты ФОЖ выкрали 60 часов аудио и видео записей, на которых исследователи грубо обращались с животными, а некоторые из обезьян находились в сознании, когда им наносили травмы. ФОЖ выпустил документальный фильм «Ненужная шумиха» (Unnecessary Fuss), который был показан представителям конгресса и правительства. Защитники животных провели четырехдневный сидячий пикет перед зданием Национального института здоровья (National Institutes of Health). Петиция пикета была подписана шестидесятью конгрессменами. В результате секретарь Национального института здоровья Маргарет Хеклер приостановила финансирование исследований Дженнарелли. Департамент сельского хозяйства США также нашел 74 нарушения и взыскал штраф с университета. Через несколько месяцев президент Рейган утвердил поправки к закону о благополучии животных 1985 года, требующие улучшения условий содержания лабораторных животных.

В 1985 году в США произошел еще один скандал, вызвавший широкие дебаты об опытах на животных, а также ряд поправок к закону о благополучии животных. В этом году в Калифорнийском университете города Риверсайд (University of California, Riverside) родилась макака Бричес. После рождения её сразу же удалили от матери, веки хирургически заштопали, а к голове прикрепили звуковой сенсор (в рамках эксперимента по изучению слепоты у людей). Активисты Фронта освобождения животных тайно проникли в лабораторию 20-го апреля 1985 года. Они забрали Бритчес и 446 других животных и нанесли ущерб оборудованию на 700 000 долларов. Представитель университета заявил, что обвинения в плохом обращении с животными не соответствуют действительности. Национальный институт здоровья провел восьмимесячное расследование и не нашел никаких нарушений в лабораториях университета.

В 1997 году активисты PETA провели тайную видеосъемку в крупнейшей европейской лаборатории опытов на животных Huntingdon Life Sciences (HLS) в Великобритании. На видео лаборанты били щенков, кричали на них. HLS заявила, что данные лаборанты были уволены. Двое из них были оштрафованы за жестокое обращение с собаками на 250 фунтов стерлингов (первое подобное обвинение в Великобритании против лаборантов). Показ видео на британском телеканале дал начало международной кампании SHAC (Stop Huntingdon Animal Cruelty) за закрытие HLS.
Британский союз за отмену вивисекции (BUAV) привлек внимание к экспериментам на приматах в Кембридже в 2002 году. В ряде судебных разбирательств BUAV утверждала, что у обезьян с помощью хирургических операций вызывали инсульт, после чего оставляли без какого-либо ухода до пятнадцати часов. Обезьян мало кормили, чтобы заставить выполнять определенные действия. Судья не признал вину университета.

В октябре 2003 года CNN показала репортаж об Институте сравнительной медицины (Institute of Comparative Medicine) Колумбийского университета. Ветеринар университета Катерина Делл-Орто (Catherine Dell’Orto) предоставила доказательства того, что некоторых обезьян, после операции по удалению глазных яблок (в рамках исследования инсультов), оставляли страдать в клетках без обезболивающих (или эвтаназии). От боли обезьяны ломали пальцы на руках.

В 2004 году немецкий журналист Фридрих Мюльн снял на скрытую камеру сотрудников компании Covance (крупнейший центр по опытам на обезьянах в Европе), которые заставляли обезьян танцевать под громкую музыку, как в цирке, грубо обращались с ними. Обезьян держали в маленьких проволочных клетках со слабым освещением и высоким уровнем шума. Приматолог Джейн Гудал назвала условия содержания обезьян ужасными. В 2004 и 2005 годах PETA тайно провела видеосъемку внутри американского отделения Covance, где обезьяны в тяжелом состоянии были лишены какого-либо медицинского ухода. Департамент сельского хозяйства США оштрафовал Covance.

В 2006-м году исследователь обезьян из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (UCLA) проводил эксперименты с использованием 30 макак, каждая из которых после одиночного физиологического эксперимента длительностью в 120 часов подвергалась эвтаназии. Имя исследователя, телефонный номер и адрес были размещены на веб-сайте проекта «Свобода обезьян» (Primate Freedom Project). Напротив его дома начались демонстрации. Через некоторое время исследователь оправил электронное письмо проекту: «Вы победили. Пожалуйста, больше не беспокойте мою семью».

Существует так называемый «принцип трех Р» (replacement, reduction, refinement - замещение, сокращение, усовершенствование), принятый во многих странах:
1.Замещение опытов с животными опытами без их использования.
2.Сокращение количества животных в экспериментах.
3.Усовершенствование методов исследований, позволяющих минимизировать боль и страдания лабораторных животных, а также улучшить условия их содержания.

В настоящее время многие студенты не одобряют экспериментирования на животных, т. к. это противоречит их нравственным убеждениям. Некоторые из них отказываются участвовать в опытах на животных, и в результате их вынуждают переводиться в другое учебное заведение. Особенно трагичны те случаи, когда студенты, мечтающие стать биологами, медиками либо ветеринарами (то есть представителями профессий, в которых гуманизм и способность чувствовать чужую боль являются составной частью квалификации) вынуждены менять специальность. За последнее время число студентов, требующих альтернатив экспериментам на животных, а также преподавателей, которые их поддерживают, кардинально увеличилось. Они образовали организацию ИнтерНИЧ.
По вопросам получения описания всех существующих альтернативных моделей опытам на животных и видеофильма об альтернативах и движении за гуманное образование можно обратиться в Российское отделение ИнтерНИЧ. Для студентов и абитуриентов медико-биологических факультетов ИнтерНИЧ выпустила брошюру, в которой студенты и специалисты из разных стран мира рассказывают о том, как они боролись за право обучаться без проведения экспериментов на животных. Брошюру и другие материалы можно получить, обратившись по следующим адресам:
Электронная почта: [email protected]
Адрес в Интернете: www.interniche.org/ru

В 1987 году американка Дженифер Грехем отказалась от участия в вивисекции в рамках курса физиологии, ей не зачли данную дисциплину, она обратилась в суд и выиграла дело.
После этого события был утвержден Билль прав калифорнийских студентов, позволяющий студентам не участвовать в опытах на животных, если это противоречит их нравственным принципам. А судебные процессы, в которых в качестве истцов выступали студенты, испытывающие сострадание к животным, стали достаточно распространенным явлением. Некоторым студентам был возмещен моральный ущерб (рекорд - 90 тыс. долларов). «Я была первой студенткой в Германии, выигравшей судебный процесс против своего университета, поводом для которого была жестокость по отношению к животным во время экспериментов,» - говорит студентка Франкфуртсокго Университета Биргит Воллм.

Существующие альтернативы экспериментам на животных, проводимых в учебном процессе, - это трехмерные модели, компьютерные программы, интерактивные видеодиски, видеофильмы, культуры тканей и клеток, трупы животных, умерших естественной смертью. Огромную, ни с чем не сопоставимую роль играет клиническая практика: сначала студенты наблюдают, как опытные врачи лечат больных животных, потом ассистируют во время операций и прочих процедур, затем начинают сами оперировать под контролем специалистов. Вместо того, чтобы убивать здоровых животных, студенты помогают лечить больных, которым действительно нужна помощь. Клиническая практика и оперирование трупов животных, умерших естественной смертью, сводят на нет главный аргумент сторонников вивисекции, что при работе исключительно с альтернативами студент не получит практического опыта. Большинство современных альтернатив способствуют обучению и получению практического опыта не хуже, а иногда даже лучше чем вивисекция. Вот почему в учебных заведениях Нидерландов, Швейцарии, Аргентины, Словакии больше не проводится вивисекция; альтернативные методы обучения используются в большинстве вузов Италии, Швеции, Англии и Германии. При этом качество образования не страдает. В Италии, Великобритании и Швеции существует закон, разрешающий студентам отказаться от проведения опытов на животных, если это противоречит их нравственным убеждениям. В этом случае университет обязан предоставить им гуманную альтернативу.

«Сейчас мы изменили всю программу практических занятий по физиологии и анатомии и полностью отказались от использования животных в образовательном процессе. Компьютерные программы по анатомии позволяют студентам видеть тела и структуры в различных проекциях и планах. В рамках физиологии использование этих программ позволяет нам спасти жизни многих животных, а также даёт возможность успешно работать с теми студентами, которые по этическим причинам не желают причинять боль и страдания животным,» - говорит Николай Макарчук, заведующий кафедрой физиологии и анатомии Киевского национального университета им. Т. Шевченко.

Таким образом, используя наработки опытных борцов за права несправедливо попираемых групп и видов живых существ, можно искать единомышленников, объединять усилия, связываться с соответствующими организациями и, под их эгидой или отдельной колонной год за годом, десятилетие за десятилетием устраивать пикеты и демонстрации, проводить тематические конференции, давать исчерпывающую информацию широкой общественности, пытаться достучаться до совести власть имущих, вынуждать их принимать соответствующие нормативные акты и судебные решения.

Куда девать животных, освободившихся из лабораторий и скотобоен?

Куда девать спасенных подопытных животных? Ответ, напрашивающийся сам собой, это отпустить их на волю, на произвол судьбы, дикая природа сама разберется что и как. Пусть они поживут хоть и недолго, но счастливо. При этом следует исключить риск, что освобожденные крысы, кошки и обезьяны заражены медиками какой-то страшной или ими же созданной болезнью, последствия освобождения таких животных из лабораторий непредсказуемы и необратимы. То же касается и животных, выведенных с помощью генной инженерии. Также следует понимать, что выпущенные в дикую природу собаки и кошки вернутся в города и усугубят существующую в проблему бродячих животных. В одном только Киеве ежедневно в медицинские учреждения по поводу покусов собаками обращаются 200 людей. На самом деле пострадавших гораздо больше. Можно держать животных в квартире, что и делается некоторыми сердобольными старушками, подбирающими бездомных котят и собачек. Когда количество нашедших приют зверушек достигает нескольких десятков или даже сотен, искреннее сердоболие становится сущим кошмаром для соседей, особенно для тех, у кого аллергия на шерсть и экскременты животных, ввиду непрестанного визга, невыносимого смрада и неизбежной антисанитарии.

Можно отправлять освобожденных страдальцев в питомники для собак и других животных, особенно тех из них, которым после медицинских манипуляций требуется уход, и пытаться содержать их в более-менее достойных условиях. Не следует забывать, что многие питомники осуществляют прямые поставки животных в те же лаборатории. Также возникает вопрос стерилизации, что само по себе сомнительно с этической точки зрения. Но если этого не делать, то размножение животных в тепличных условиях примет катастрофические для людей размеры и усугубит проблему. Животных нужно чем-то кормить, лечить, но всплывает вопрос: насколько морально тратить огромные средства и силы на содержание животных по отношению к миллионам голодающих и нуждающихся в дорогостоящих операциях и лечении людям. К счастью, многие из этих вопросов так или иначе решаемы. Во многих странах существуют организации, небезразличные к судьбам животных и ищущие пути цивилизованно их спасти и пристроить.

Подавляющее большинство сообщений о новейших биологических и медицинских разработках неизменно содержит одно важное примечание: «доказано в ходе экспериментов на лабораторных животных». И ведь действительно, до сих пор исследования различных препаратов не обходятся без усатых и хвостатых жертв. Неужели современная наука пока не нашла альтернативного способа проводить тестирования разработок? И почему этический вопрос в отношении лабораторных животных остается открытым уже не первый век? Давайте разбираться вместе.

Лабораторная фауна: история вопроса и важные факты

Помните фразу почтальона Печкина из популярного советского мультфильма, которую он бросил в отношении звериных персонажей: «А этих надо в поликлинику сдать, для опытов»? Оказывается, к подобным стремлениям человек обратился давным-давно. Ведь первые упоминания об экспериментах на животных можно найти аж в трудах греков IV-II вв. до нашей эры. Известно, что такую эмпирику практиковали в свое время Аристотель, его ученик Эрасистрат, римский медик Гален, арабский врач Авесоар и другие родоначальники медицины. Расцвет экспериментов над животными пришелся на конец XIX века. В тот период Луи Пастер и Роберт Крох вынужденно заражали сибирской язвой овец и морских свинок, не говоря о физиологических опытах Ивана Павлова.

Сегодня лабораторные испытания с участием животных – существенный этап процедур, выполняемых для оценки эффективности и безопасности новых лекарств, пищевых добавок, бытовой химии. Как правило, в роли подопытных выступают грызуны (мыши, крысы, морские свинки), собаки, кошки, свиньи, некоторые виды птиц, рыб и земноводных, а также приматы.

По общепризнанным оценкам, ежегодно в научных целях через скальпель и прочие лабораторные инструменты проходят в среднем 50-100 млн позвоночных животных.

Разброс в статистике объясняется ее условностью: в ряде стран учет таких «биоресурсов» просто не ведется, к тому же в разных государствах лабораторными считаются разные виды животных.

Основной спектр действий над представителями «исследовательской фауны» включает в себя химические воздействия, генетические манипуляции, хирургические операции, поведенческие эксперименты и моделирование человеческих болезней в организме животного. В большинстве случаев животные погибают в ходе исследований или получают эвтаназию, которая по итогу, в общем-то, не отличается от первого варианта исхода.

Звучит страшно, а еще страшнее выглядят подробные описания и изображения животных, принимающих участие в экспериментах – от одного вида мышей с раковыми опухолями или выращенным на спине ухом (слабонервным не гуглить) становится не по себе. Так что вполне логичен и ожидаем тот факт, что еще с XIX века, если не раньше, метод тестирования на животных сформировал вокруг себя масштабный круг противников такого подхода. Что ж, давайте посмотрим на убедительные доводы сторон, оказавшихся по разные стороны лабораторных баррикад.

Шимпанзе Энос перед помещением в космический корабль Меркурий Атлас 5, 1961 год / NASA, Wikimedia

Жертва не напрасна: «за» проведение опытов на животных

Еще в 1865 году основоположник эндокринологии, французский врач Клод Бернар, выдал лирическое, но справедливое изречение насчет вивисекции :

Наука о жизни – это великолепный и ослепительно освещенный зал, в который можно пройти только через длинную и ужасающую кухню.

И главные достижения медицины эту мысль только подтверждают. Почти каждый лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине с 1901 года полагался на данные, полученные в ходе исследований на животных. Если говорить точнее: из 106 Нобелевских премий по физиологии и медицине 94 были связаны с прорывными результатами, достичь которые нельзя было бы без лабораторных жертв.

Благодаря подобным экспериментам удалось изобрести вакцины от оспы и полиомиелита, а также средства против туберкулеза, менингита, вируса папилломы человека. Существенный прогресс в терапии астмы, СПИДа, онкологических заболеваний и диабета также не представляется возможным без привлечения подопытных животных.

Все дело в том, что с некоторыми организмами у нас схожие принципы работы систем органов, в генетическом плане мы совпадаем на 95%, а также оказываемся подвержены одним и тем же заболеваниям: туберкулезу, астме, раку и гриппу.

Кроме того, сами ученые спешат внести ясность в статистические данные, когда речь заходит о приравнивании научных эспериментов к «жестокому обращению и мучениям». Так, в 97% исследований привлекаются виды с низкой нервной организацией (мыши, рыбы, цыплята, лягушки). Грубо говоря, им не свойственно ощущать то, что мы считаем страданиями и муками. При этом такие животные не изымаются из природных экосистем, их использование в научных целях не нарушает эко-баланса. А если смотреть на ситуацию с позиции «как много их умирает», то нельзя не учитывать, что от одних только когтистых лап домашних кошек еженедельно гибнет около 5 млн мелких зверьков. Что же теперь, объявить войну кошатникам?

Кстати, если послушать самих ученых по поводу этой дискуссионной темы, то никто из них не выглядит садистом, а совсем наоборот.

Исследователи, которые работают с животными, по моему опыту, ощущают удивительно глубокое чувство ответственности, которое связано с привилегированной возможностью работать с ними. Мы всегда ищем альтернативу такому методу, но желание сделать открытие, чтобы помочь как здоровью людей, так и общему развитию науки, оказывается сильнее.

Так позицию научного мира в отношении опытов на животных объясняет глава австралийского Института медицинских исследований Уолтера и Элизы Холл профессор Дуг Хилтон.

Кстати, эту фразу он произнес в контексте шумихи вокруг недавнего австралийского закона, запрещающего импорт приматов для научных экспериментов. Пожалуй, из всех лабораторных животных особенно остро идут дискуссии вокруг использования обезьян во благо медицины. Дескать, это одни из наиболее высокоразвитых представителей фауны, а опыты над ними практически приравниваются к опытам над людьми. Доля истины в этом замечании есть, но одновременно это свидетельствует и в пользу факта, что изучение, например, болезни Альцгеймера, инсульта, болезни Паркинсона и последствий травмы позвоночника, можно вести только с привлечением приматов. Не на рыбках же тестировать средства от невралгических поражений.

Но, несмотря на убедительность приведенных доводов, противники и правозащитники продолжают настаивать на опасности такого цинично-потребительского отношения к братьям меньшим. И, надо сказать, некоторые основания у них для этого все-таки есть.

Птичку жалко: аргументы противников исследований на животных

Основной довод правозащитных организаций и активистов, борющихся с экспериментами на животных, понятен: живым существам причиняется боль и страдания. Но, кроме этической составляющей, существует и нюанс относительно эффективности такого метода тестирования. То есть опыты с задействованием фауны ограничивают количество и круг веществ, которые могут быть протестированы. Очень часто симптомы и реакции на исследуемые виды лечения, наблюдаемые у животных, отличаются от симптомов у людей.

Как следствие, 9 из каждых 10 тестируемых лекарств, которые кажутся безопасными и эффективными применительно к животным, терпят неудачу, когда их дают людям.

В Европе помеченные таким значком продукты не тестировались на животных, Wikimedia

В качестве иллюстрации часто приводят такой пример. В настоящее время около 300 миллионов человек страдают от астмы, но за последние 50 лет стали доступны только два вида лечения. Более тысячи потенциальных лекарств от инсульта были протестированы на животных, но только один из них оказался эффективным для пациентов. И так со многими другими болезнями.

Независимые научные обзоры показывают, что исследования с использованием животных очень плохо коррелируют с реальными пациентами.

Фактически, данные показывают, что опыты на животных не позволяют предсказать реальные исходы от воздействия препаратов и прочих средств в 50-99,7% случаев.

Все эти доводы вполне понятны, и определенный смысл в них есть. Однако ученых настораживает то, с каким одержимым рвением правозащитники отстаивают их. Иногда переходя те самые этические и моральные границы, за которые они же и ратуют.

Так, например, в 2006 году исследователь приматов из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе (UCLA) закрыл эксперименты в своей лаборатории после угроз со стороны активистов-защитников прав животных. Перед его домом они устраивали демонстрации и обкидывали дом коктейлями Молотова. В 2007 году под машину американского исследователя-офтальмолога было заложено взрывное устройство (к счастью, оно не сработало) за то, что он проводил тестирование препаратов на кошках и макаках. К слову, практически каждый ученый, участвующий в проектах, связанных с опытами на лабораторных животных, регулярно получает тонну угроз в почтовых и электронных сообщениях.

По этой причине исследовательские центры предпочитают закрывать информацию о проводимых испытаниях – не из-за того, чтобы держать в секрете то, что происходит в лабораториях, а из-за соображений безопасности ученых. Естественно, правозащитники обвиняют их в отсутствии прозрачности, и вот он, замкнутый круг опасений и недоверия. Выбраться из которого, правда, все-таки можно.

Каждый год более 50 миллионов позвоночных животных используются для научных экспериментов . Сотни тысяч человек погибли и пострадали в ходе жестоких опытов нацистских врачей и нерадивых учёных. О границах, через которые не может переступить наука и человеческое любопытство, писала ещё Мэри Шелли, создавая образ рукотворного монстра, детища гениального учёного Франкенштейна.

И, хотя история научной этики началась многие тысячелетия назад, мы до сих пор ищем ответы на вопрос - имеем ли мы право распоряжаться жизнью и здоровьем живых существ во имя познания?

Как было раньше?

В античности наука была совсем не похожа на науку сегодняшнюю. Вообще теоретики даже предпочитают не называть это настоящей наукой. Античные мыслители наблюдали за природой и делали теоретические выводы, руководствуясь законами логики. Эксперимент как метод познания был непопулярен, светлым умам той эпохи казалось более важным выведение общих принципов из частных явлений и открытие единого начального закона. Однако, несмотря на такой характер познания, уже тогда видные учёные проводили единичные опыты на животных и людях.

Греческие врачи Александрийского периода (около III века до н. э.) Герофил и Эрасистрат были теми, кто не гнушался вскрытием трупов, чтобы изучить внутреннее строение организма. Пальму первенства в этом деле отдают Герофилу. Возможно, этого не случилось бы, если бы не разрешение египетского царя Птолемея Филадельфа на анатомирование трупов.

Уже позже, в первом столетии до н. э., римский медик греческого происхождения Гален продолжил изучать анатомию человека и обратился к практике вскрытия животных. Он проводил диссекцию (вскрытие трупов животных) обезьян и даже слонов.

римский медик

Какое бы животное ты не хотел разъять, тебя ошеломит искусность, равно как и мудрость его Творца, и чем меньше оно, тем большим будет изумление, подобно тому, какое вызывают тончайшие резные изделия мастеров.

В таком контексте даже вивисекция не воспринималась как нарушение этических норм - учёные познавали высший замысел. На основе своих экспериментов Гален описал систему кровообращения у людей и животных. Вплоть до XIX века студенты-медики изучали его труды.

В Средние века подход к познанию несколько изменился, но во многом опирался на предыдущий античный опыт. В области естественнонаучного знания многие средневековые врачи руководствовались сочинениями Аристотеля, с особенным почтением относились, конечно, к Гиппократу.

Взамен созерцательного теоретического познания всё большее значение приобретает практический эксперимент. При этом большим давлением на науку обладает религия, что не могло не отразиться на изучении человеческого тела. Хотя исследователи расходятся во мнениях относительно запрета католической церкви на вскрытие трупов, известно, что среди верующих бродили суеверия и заблуждения, будто к человеческому телу нельзя прикасаться для вмешательств, его нужно сохранить таким, какое оно есть для последующей жизни после воскрешения.

Вскрытия трупов для установления причин смерти всё равно проводились, а вот врачам и учёным образовательную аутопсию не так-то легко было организовать. Особенно интересующимся могли вынести и приговор. Например, в XIV веке в Болонье судили четырёх учеников одного анатома, которые вырыли на кладбище труп и принесли его в дом, чтобы учитель мог показать на нём строение человека. Возможно, именно такие истории сподвигли правительство на то, чтобы отдавать медикам для учебных вскрытий тела осуждённых преступников несколько раз в год.

Несмотря на отчуждённое отношение религиозно настроенных умов к экспериментам с телом, анатомия в Европе постепенно возрождалась. Во времена позднего Ренессанса, в начале XVI века, видной фигурой в этой области стал Андреас Везалий. Он считается основоположником научной анатомии. С детства маленький Андреас проявлял специфический интерес к изучению живых тварей, бегающих вокруг, и препарировал на досуге крыс, собак и прочих зверей, которых мог поймать. Читая труды Галена, бывшего на тот момент единственным авторитетом в описании человеческого тела, Везалий исправил более 200 ошибок, допущенных римским автором. В 1543 году на основе своих лекций Андреас издал книгу «О строении человеческого тела».

Лекции были зрелищными и провокационными: на них Везалий иллюстрировал свои слова об анатомии человека реальным вскрытием трупов. Современники травили Везалия, правда не за публичную аутопсию, а за посягательства на учение Галена. Со стороны правительства в те времена наблюдалась своеобразная оттепель: вскрытий людей в учебных целях в университетах становилось всё больше, а препарировать животных и вовсе никто не мешал.

Первые споры об этичности экспериментов над животными

В начале XVII века английский медик Уильям Гарвей открыл большой круг кровообращения, препарируя животных. Тогда же французский учёный Рене Декарт исследовал роль сердца и функции пищеварения, используя тот же метод. В XVII веке итальянский врач Луиджи Гальвани обнаружил, что если дотронуться до лежащей рядом с электрической машиной лягушки скальпелем, то мышцы животного сократятся. Это было свидетельством так называемого «животного электричества».

Уже в то время в высших интеллектуальных кругах начались споры об этичности научных экспериментов с животными. Некоторые придерживались точки зрения, что благо человека не оправдывается мучениями животных. Другие выдвигали более приземлённые аргументы о том, что боль, которую испытывает животное, может повлиять на результаты эксперимента.

В 1822 году Британский парламент принял первый закон о предотвращении жестокого и неправильного обращения с крупным рогатым скотом. Документ включал в себя список из коров, волов, овец и другой скот, но среди них почему-то не было быков. Спустя почти 50 лет, в 1976 году парламент Соединенного Королевства подписал акт, регулирующий научные опыты над животными. Эксперименты, которые причиняют боль животным, могли проводиться только в случае, если их результаты абсолютно необходимы для спасения человеческой жизни.

XIX век стал самым кровожадным периодом в истории естествознания. Знаменитый Луи Пастер открыл принцип вакцинации, изучая болезнь холеры у домашней птицы. Он обнаружил, что если ввести цыпленку «ослабленные» бактерии, то при дальнейшем их взаимодействии заражения не произойдёт. Чтобы найти причину бешенства у животных и сделать от него лекарство, Пастер проводил опыты над собаками, заражал кроликов бешенством, препарировал их мозг. Хорошо, что в итоге это привело его к успеху.

В 1903-1910 годах в Великобритании прогремело «Дело о коричневой собаке» - первая большая открытая общественная дискуссия о вивисекции. Скандал развернули студенты, ставшие свидетелями учебного вскрытия живой собаки одним из британских физиологов. Студенты устроили массовые выступления, сопровождавшиеся беспорядками. В 1906 году пострадавшей собаке был поставлен памятник.

Россия

В России стойкую ассоциацию с опытами на собаках вызывает академик-физиолог Иван Петрович Павлов. Это истинно культовая фигура для отечественной науки, первый российский нобелевский лауреат, рассказавший миру многое о высшей нервной деятельности и регуляции внутренних систем организма. В своих исследовательских целях академик использовал немалое количество собак. По воспоминаниям современников, Павлов своих подопытных очень любил и всегда старался облегчить их участь, должным образом обустраивая «Башни молчания» - специальные здания со звукоизоляцией, где проходили эксперименты с животными.

Иван Павлов

физиолог и первый русский нобелевский лауреат

Когда я приступаю к опыту, связанному в конце с гибелью животного, я испытываю тяжёлое чувство сожаления, что прерываю ликующую жизнь, что являюсь палачом живого существа. Когда я режу, разрушаю живое животное, я глушу в себе едкий упрёк, что грубой, невежественной рукой ломаю невыразимо художественный механизм. Но переношу это в интересах истины, для пользы людям.

В 1977 году Министерство здравоохранения СССР выпустило приказ №755 «О мерах по дальнейшему совершенствованию организационных форм работы с использованием экспериментальных животных». Он регламентирует обязательное использование анестезии при проведении манипуляций, которые могут вызвать у животного боль или «иного рода мучительное состояние». С 1977 года ничего лучше в нашей стране не придумали, этот приказ до сих пор регулирует эксперименты над животными.

Можем ли мы обойтись без опытов на живых существах?

Каким бы странным это ни казалось, но строгих законодательных актов, регулирующих научные опыты в отношении людей, не было до середины XX века, пока не случилась Вторая мировая война и зверские эксперименты нацистских врачей в концентрационных лагерях. В 1947 году, сразу после судебного процесса над медиками Третьего рейха, появился Нюрнбергский кодекс. Это международный документ по этике, содержащий принципы научного эксперимента, которые соблюдаются учёными и поныне. Он обязывает брать согласие пациентов на проведение эксперимента, не позволяет проводить на людях испытания, не проверенные ранее на животных, требует исключить риск смерти или получения увечий в ходе опыта.

Принятая чуть позже, в 1964 году, Хельсинкская декларация дополнительно постулирует требование о том, чтобы все научные эксперименты приносили обществу только благо и ничего кроме блага.

Сейчас ни в одном государстве нет закона, который запрещал бы проводить опыты на животных в научных целях. Целесообразность их проведения не оспаривается, и основное правило, которое действует в области регулирования экспериментов - они необходимы, если под вопросом стоит человеческая жизнь. Однако не является ли такая позиция бесчеловечной?

Над этим и многими другими смежными вопросами размышляет биоэтика - учение о нравственной стороне человека в биологии. С точки зрения этого подхода, было бы просто прекрасно, если бы мы, люди, смогли обойтись без экспериментов, причиняющих живым организмам страдания. Но, если мы не можем отказаться от них, то нам следует выработать такую систему правил, которая минимизировала бы жестокость по отношению к подопытным. Отвечая вышеуказанной цели, в биоэтике есть три главных правила, или концепция «трёх R» (эту концепцию предложили Уильям Рассел и Рекс Бёрч в совместной книге «Принципы гуманного обращения с животными»):

Replacement , или перенос. Это приоритет на использование в экспериментах различных частей организма, моделей клеточных структур, компьютерных моделей вместо целого живого существа.

Reduction , или минимизация количества используемых в эксперименте животных.

Refinement , или улучшение условий эксперимента. На его результаты может повлиять любой элемент окружающей подопытного среды - размер клеток, состав корма, даже особенности подстилки. Поэтому за всем этим нужно тщательно следить.

Ревизорами в этой области являются специальные биоэтические комитеты или комиссии. Они могут наведаться к учёным в лаборатории с неожиданной проверкой и посмотреть, в каких условиях там содержатся животные. Без их одобрения невозможна даже публикация статей о экспериментах. Существуют международные акты, описывающие необходимые процедуры.

Несмотря на то, что в целом регулирование в этом вопросе движется в сторону максимальной гуманизации, все еще остаются убежденные противники опытов на животных. Они выдвигают массу аргументов за свою позицию. Среди них есть такие:

Эксперименты с животными внесли незначительный вклад в науку и улучшение качества жизни человека. Гораздо большее сделало улучшение санитарных условий и гигиена. Это спорное утверждение. Мы имеем множество документов, фиксирующих то, что большое количество фундаментальных знаний об анатомии и физиологии было получено при проведении экспериментов над живыми организмами.

Попытки выяснить механизмы человеческих заболеваний на животных глупы, потому что результаты никогда не будут достоверны из-за межвидовых различий, влияющих на них. Этот аргумент имеет под собой здравое основание. Гораздо эффективнее было бы использовать самого человека или компьютерные модели. К людям мы относимся слишком трепетно, а в использовании компьютерных моделей есть одно «но»: обработка данных заняла бы слишком долгое время и потребовала бы недостижимых вычислительных мощностей.

Исследования на животных на самом деле вредят человечеству. Как утверждается, препараты, в ходе доклинических испытаний продемонстрировавшие хорошие результаты на животных, в итоге оказывают иное действие на человека. В некоторых случаях это правда, но только представьте, если бы таких тестирований на животных и вовсе не проводилось, сколько людей погибло бы при выходе на уровень клинических испытаний (на человеке)? Плохой довод для противников антропоцентризма, но гуманистам понравится.

Животные так же способны осознавать боль, как человек. Наука уже давно отошла от идеи, будто животные не способны осознавать боль на таком же уровне, что и человек, и потому их должно быть менее жалко. На самом деле психика животных сложна по устройству, мозг также реагирует на болевые воздействия, и мы никогда не сможем узнать субъективные ощущения каждого конкретного зверька. Поэтому данный аргумент хорош, и биоэтика учитывает его, предлагая минимизацию болевых ощущений у животных при проведении экспериментов и безболезненную эвтаназию.

Человеку стоит уменьшить свою значимость. Мы возвращаемся к антропоцентризму. И это поистине большой философский вопрос: чем Homo Sapiens лучше остальных видов, и почему мы имеем право на то, чтобы распоряжаться жизнью их представителей? Видовой шовинизм, которому подвержены едва ли не 100% всех хомо сапиенсов, даже имеет свое название - специецизм . Согласно этой концепции каждый вид должен иметь равные права, и поскольку самым главным угнетателем тут является человек, то ему следует сбить с себя спесь и перестать дискриминировать другие виды. Наука критикует идеологов специецизма за то, что они «забывают» о естественной склонности каждого отдельного вида, каждой отдельной особи, и даже, вероятно, каждого отдельного гена, заботиться в первую очередь о благополучии себя самого. Об этом напрямую говорит эволюционная биология. Тут может возникнуть резонный вопрос: все ли естественные склонности хороши в контексте существования познающего и осознающего разума? Ведь точно так же для человека, например, естественна агрессия, однако, существуя в социуме, мы научились её контролировать.

Вопросов уйма, и верного ответа на них, конечно, не найти. Наука на своём пути прошла через множество неоднозначных и зачастую неприятных этапов. Но она всегда следовала лишь одной цели - познать мир как можно лучше. Этика - её правая рука, подсказывающая, как «правильнее» искать истину.

Скорее всего, разрешить моральную дилемму с опытами на живых существах сможет технологический прогресс. Уже сейчас учёные изучают органогенез и развитие различных заболеваний на искусственно выращенных органах. Совершенствование данной технологии расширит возможности для экспериментов и тестирований.

Помимо «осязаемых» моделей в науке существует перспектива использования компьютерных моделей и симуляций. Правильные расчёты, увеличение вычислительных мощностей, а главное, больший доступ к необходимому оборудованию для учёных приблизят нас к избавлению от традиционных экспериментальных методов и уменьшит число жертв науки.